![]() |
ТЕКСТЫ |
![]() |
Немного даже не по себе определять(ся) со стилем автора, но он действительно достойный. Суховатый даже, нарицательный, перечислительный. Телеграфно-бытовой в том духе, когда из старой постройки дома, там, за автовокзалом, отбиваются телеграммы на Марс. Я, такой-то, докладываю, жив, сварил суп, поработал, иду за детьми в сад. Майор Том ЦУПу. Прием! Так пишет Дмитрий Данилов свои метафизические отчеты о поездках на люберецком автобусе, в город Подольск, на занесенный снегом стадион пустых трибун матча команд 3-й лиги.
Отгремели битвы литературных премий, переругались все, кому суждено было переругаться, и недовольными, как водится, остались все.
Я вот тоже недоволен. Две книги, которые заслуживают и премий, и уж хотя бы подробного разговора, остались в стороне не только от премий, но, кажется, и от литературного процесса, если я правильно понимаю эти слова.
Об одной из этих книг я никогда не напишу, и это «Ненастье» Алексея Иванова.
А о второй напишу прямо сейчас, и это «Колыбельная» Владимира Данихнова.
Я бы ее никогда не прочел, потому что ничего не слышал ни о ней, ни об ее авторе, если бы не попал в прошлом году в жюри премии «Русский Букер». Тут я вынужден признаться, что выше слегка наврал про то, что «Колыбельная» осталась в стороне от литературных премий. Точнее, от других премий — да, а от «Букера» — нет. Она вошла в шорт-лист, а на заключительном обсуждении чуть не стала победителем. Трое членов жюри очень хотели этого, но остальные стояли насмерть, в результате чего и случилось это самое «чуть». Короче, не стала.
Отношения с современной русской прозой у меня никак не налаживаются. А я старался! Стоило взять в руки очередное произведение и немного полистать, как моментально приходило осознание: автор очень, ну прямо-таки изо всех сил хочет быть РУССКИМ КЛАССИКОМ. То есть пишет он не из желания рассказать историю, но из-за мечты стать великим писателем. Что ни абзац, так размышления о глубине русской души, что ни глава, так экзистенциальный кризис и философия жизни. Поэтому и книга Владимира Данихнова приятно удивила.
Если делить книги на те, в которых автор живописует добродетели и райские красоты, и на те, где изображены пороки и адские ужасы, то новый роман Владимира Данихнова «Колыбельная» безусловно относится к последним.
Небольшие тексты.
Романтик: Как же тяжело живется романтику в обществе потребления.
Писатель: Мои читатели — говно.
(Зомби сидит, прислонившись к стене, рядом сидит девушка Маша, она ранена в живот и зажимает рану ладонью, к стене прислонена высокоточная снайперская винтовка Т-5000)
Главная дама (изящно отставив мизинец, пьет из чашки): Милые дамы, к сожалению, я должна сделать объявление: я покидаю наш чайный клуб.
— Покупайте слойки! Наши слойки с изюмом самые лучшие!
Человек А: Сколько моральных уродов на свете.
Михаил (пишет в блоге): ...и поэтому я против засилья попов
Михаил: Этот Степан довольно неприятный тип.
Анатолий: Как прекрасна осень! Странно, что никто этого не замечает.
Василий (в ужасе отскакивает): О, господи! Какой ужас!
Геннадий (бегает по комнате в сильном волнении): Этот Евгений постоянно пишет гадости про меня в Интернете. Как же он меня достал! Ненавижу его. НЕНАВИЖУ ПОГАНЦА.
Колобок: А Лиса все-таки дрянь.
Писатель (объясняет): Здесь у меня отсылка к Кафке, тут аллюзия, тут я цитировал Беккета
Женя (задумчиво): А ведь Федя нарисовал плохую картинку.
Про Олечку я говорить не хочу, слышишь? Она для меня умерла.